Придорожная трава - Страница 84

Она посмотрела по сторонам и даже выглянула в окно. Не увидев во дворе детей, она на всякий случай встала и заперла дверь на задвижку, как будто собиралась делать нечто постыдное. Как школьница, подглядывающая за мальчиками в душе, Ника боялась, что кто-нибудь случайно застукает ее за этим недостойным занятием. Но и запертой двери ей показалось мало – она задернула занавески и включила настольную лампу. Ну вот, теперь ей точно никто не помешает.

Плотник писал стихи про любовь. Банальные, простенькие, но вполне складные. Нет, там были и другие, но читать их Нике не понравилось. Одно из них озадачило ее настолько, что она просмотрела его дважды, но так и не поняла, что он хотел этим сказать:

Свет в окне на окраине леса,
Свет в окне на границе поселка
Я сижу у окна и читаю —
Я иду за окном и надеюсь.
В желтом свете окошка избушки
Пахнет стружкой и топится печка.
Возвращаюсь к себе. Приближаюсь,
И зову заходить поскорее.
Вот он я, изнутри и снаружи,
Мне осталось пройти через двери,
Чтобы сесть у окна и увидеть,
Как иду я к себе по дороге.

Дурацкое стихотворение. Кривое и непонятное. Про любовь ему удавалось лучше. Нет, ну какой он, оказывается, смешной! Интересно, кто эта «сладострастная шалунья», про которую написан последний шедевр?

Ника хихикала, как девчонка, листая страницы, и краснела от стыда. Разве можно заглядывать в такие тетрадки? Это, наверное, хуже, чем подслушивать или читать чужие письма. Но от этого любопытство ее только разгоралось, и остановиться она не могла.

Она представила, как бы выглядело его лицо, если бы он узнал о том, что она прочитала эту тетрадь от корки до корки. Вот ему-то она обязательно скажет об этом, только чтобы увидеть, как он будет смущаться, злиться и кусать губы. Так ему и надо! Наглый, зарвавшийся тип!

Прощай, родная. Больше никогда
Мы вместе не проснемся на рассвете,
Все общее для нас развеял ветер.
Мы – это в прошлом, в прошлом навсегда.
Прощай. И не нужны отныне нам
Пустые дни, бессмысленные ночи.
Ведь разлетелись наши чувства в клочья,
Когда мы рвали их напополам.
Прощай. Я об осколки бытия
Порезал руки, их сложить стараясь.
Я был неправ. Прощаю и прощаюсь,
Нас больше нет, есть только ты и я.

Даже жалко его. Ну до чего печально! Это, не иначе, бывшей жене. Впрочем, неудивительно, что жена с ним развелась. Судя по его стихам, она не раз дожидалась его поздними вечерами со скалкой в руке – вся тетрадь так и пестрела различными персонажами женского пола. Интересно, кто она? Швея или повариха? Впрочем, мальчик их производит приятное впечатление, может быть, Ника напрасно думает об этой несчастной женщине плохо. А почему, собственно, несчастной? Он ей квартирку оставил, значит, своей у нее не было. И содержит ее и ребенка, Алексей говорил. Какой благородный! Возможно, просто хитрая стерва, вышла замуж за человека с квартирой, а потом выкинула его из собственного дома, как лиса бедного зайчика.

А он и вправду зайчик! Ника снова захихикала. «За миллионом освещенных окон меня теперь совсем никто не ждет». Очень трогательно, прямо до слез. А главное – оригинальней некуда. Может быть, она напрасно подозревала его в злом умысле и организации заговора? Ну разве этот зайчик способен участвовать в заговоре? Может быть, Алексей прав? Чудак и неудачник?

Она не услышала шума подъехавшей машины, и заметила, что появился Алексей, только когда пискнула сигнализация, открывающая ворота. Ника выглянула в окно, отодвинув занавеску, и ужасно смутилась, как будто он мог догадаться, чем она тут занимается. Она погасила лампу, раскинула шторы в стороны и чуть не бегом кинулась в спальню, чтобы спрятать синий ежедневник плотника у себя в тумбочке. Как улику, выдающую ее недостойное поведение. И когда вышла на лестницу встречать мужа, щеки ее горели, а сердце стучало, как будто она только что спрятала в шкафу любовника.

– Какая ты сегодня красивая, – Алексей дежурно поцеловал ее в шею, – а где девочки?

– Бегают где-то, – отмахнулась она.

– Не поздновато ли? Десятый час.

– Да еще солнце не село. Им полезно гулять на воздухе.

– Ну, тогда свари мне кофе. Всю дорогу мечтал о чашечке крепкого кофе, – Алексей улыбнулся.

– Алеша, ты же знаешь, что я отвратительно варю кофе. Это твоя родственница подставила меня и сбежала отсюда в самый неподходящий момент, а не моя. Так что вари кофе сам.

– И это говорит мне любящая супруга после того, как я вернулся домой, весь день проработав, как каторжный? – Алексей рассмеялся.

– Я, между прочим, тоже работаю, и ничуть не меньше тебя. Так что тут мы находимся в равных условиях, – Ника тут же полезла в бутылку – пусть не надеется превратить ее в домохозяйку.

– Ладно, пойдем на кухню вместе, я сварю кофе нам обоим, – Алексей обнял ее за плечо и прижал к себе, увлекая в столовую. Его благодушное настроение несколько смутило Нику – давно она не видела мужа в таком добром расположении духа.

– У тебя есть какие-нибудь хорошие новости? – встревоженно поинтересовалась она.

– Почти никаких. За исключением того, что участки согласился посмотреть Олег Петухов.

– Это тот самый Петухов? Из Сургута?

– Да, представь себе.

– Вот это да! – просияла Ника. Очень богатый и очень влиятельный человек, если он купит участок, они распродадут остальные в считанные дни, – а не ли мелко для Петухова?

– Он хочет сделать подарок теще с тестем. Так что, возможно, не будет сильно присматриваться и прислушиваться к разговорам. Но смотреть участок приедет сам, представляешь? Говорят, он не доверяет менеджерам, когда покупает недвижимость. Я жду его дней через десять.